Адвокатура выступила против поправок Росфинмониторинга в Закон об адвокатской деятельности

Федеральная палата адвокатов в своей правовой позиции отрицательно высказалась о подавляющем большинстве предложенных изменений.

АП Московской области также направила в Минюст отзыв, содержащий детальный анализ каждой новеллы, с указанием на неконституционность и нецелесообразность многих из них. АП г. Москвы также опубликовала полностью отрицательный отзыв, указав, что предложенные новеллы находятся в антагонистическом противоречии с сущностью адвокатской деятельности.

Росфинмониторинг подготовил поправки в законодательство в части совершенствования мер по борьбе с отмыванием денег. Серьезные изменения, в частности, предлагается внести в Закон об адвокатской деятельности.

Законопроект направлен на имплементацию рекомендаций 22 и 23 Группы разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег и предусматривает дальнейшее вовлечение в «антиотмывочную» систему на основе стандартов ФАТФ адвокатов наряду с другими субъектами из числа юридических и физических лиц. Целью законопроекта названо повышение эффективности национальной системы противодействия легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, финансированию терроризма и финансированию распространения оружия массового поражения.

Основные изменения, касающиеся адвокатов

Так, проектом (имеется в распоряжении «АГ») предлагается дополнить Закон об адвокатуре указанием на то, что установленные Кодексом профессиональной этики адвоката правила поведения применяются и при исполнении адвокатами требований Закона о противодействии легализации преступных доходов (№ 115-ФЗ).

Также предлагается предоставить адвокатам дополнительные права, предусмотренные законодательством о противодействии легализации преступных доходов, и в то же время — включить в перечень их обязанностей исполнение требований «антиотмывочного» закона.

Росфинмониторинг также хочет закрепить в законе, что не является разглашением адвокатской тайны направление адвокатом в ведомство информации в соответствии с требованиями Закона № 115-ФЗ.

Предлагается установить, что лица, в отношении которых имеются сведения об их причастности к экстремизму или терроризму либо чьи средства были заблокированы органом, осуществляющим функции по противодействию финансирования терроризма, не вправе претендовать на приобретение статуса адвоката.

Кроме того, Росфинмониторинг предлагает, чтобы перед внесением в КПЭА изменений, касающихся правил поведения адвоката при исполнении требований «антиотмывочного» законодательства и ответственности за их несоблюдение, эти поправки согласовывались с ним.

Помимо этого, предлагается установить взаимодействие между территориальными управлениями Минюста и Росфинмониторингом, в том числе в части информационного обмена в отношении данных реестра адвокатов субъектов РФ.

Корреспондирующие изменения предусмотрены и в ст. 7.1 Закона о противодействии легализации преступных доходов, согласно которой предусмотренные ею права реализуются адвокатами при оказании юридической помощи, не связанной с представлением интересов доверителя или участием в качестве защитника в судопроизводстве. «При этом такая помощь должна быть связана с подготовкой финансовых сделок, в том числе сделок с недвижимым имуществом, сделок по управлению денежными средствами, ценными бумагами и иным имуществом, в том числе доверительному, сделок по привлечению денежных средств или иного имущества в целях выполнения работ и оказания услуг», — указано в законопроекте.

Контроль за исполнением адвокатами требований ст. 7.1 «антиотмывочного» закона предлагается возложить на адвокатские палаты субъектов РФ, а за нарушение их — ввести дисциплинарную ответственность.

Противоречит концепции законодательства об адвокатской деятельности

Как сообщает пресс-служба Федеральной палаты адвокатов, президент ФПА Юрий Пилипенко направил заместителю директора Федеральной службы по финансовому мониторингу Павлу Ливадному правовую позицию с негативным отзывом на проект поправок. По информации «АГ», документ был передан в ведомство 25 сентября.

В заключении указано, что ФПА не может согласиться с большинством предлагаемых законопроектом изменений. Подчеркивается, что согласно Закону об адвокатской деятельности институт адвокатуры создан исключительно для оказания адвокатами квалифицированной юридической помощи.

«Поэтому странно было бы видеть в структуре Закона об адвокатуре правовые нормы для адвокатов, обязывающие их противодействовать легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем. Следуя подобной логике, в Закон об адвокатуре могли бы быть также включены обязательные для исполнения адвокатами вопросы борьбы с коррупцией и другими уголовными преступлениями. Считаем, что нет необходимости включать в Закон об адвокатуре правовые положения о правах и обязанностях адвоката в сфере ПОД/ФТ, которые не относятся к адвокатской деятельности, даже если это диктуется интересами государства», — указано в правовой позиции.

По мнению ФПА, норма о допустимости нарушения адвокатской тайны противоречит концепции законодательства об адвокатуре и международным правовым актам. «Предлагаемое законопроектом расширение полномочий адвоката, связанное с применением мер по противодействию легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма, по существу ограничивает право лиц, являющихся доверителями адвоката, на конфиденциальность отношений между ними, право на сохранение информации, доверенной адвокату (адвокатской тайны). Любое ограничение конституционных прав граждан, в том числе право на обеспечение конфиденциальности сведений, доверенных адвокату, должно быть продиктовано конституционно значимыми целями (ст. 55, ч. 3 Конституции Российской Федерации), чего в данной ситуации не усматривается», — указала Федеральная палата адвокатов. При этом внимание Росфинмониторинга обращено на то, что международные стандарты, изложенные в рекомендациях ФАТФ, допускают возможность сохранения адвокатской тайны в рамках национального законодательства.

Критику взывало и положение о том, что адвокаты за нарушение требований ст. 7.1 «антиотмывочного» закона и принимаемых в соответствии с ней нормативных правовых актов несут дисциплинарную ответственность. Это, как указала ФПА, противоречит Закону об адвокатуре и КПЭА, которые устанавливают ответственность адвоката за неисполнение или ненадлежащее исполнение ими своих профессиональных обязанностей.

Предложение возложить на адвокатские палаты полномочия по контролю за соблюдением адвокатами «антиотмывочного» законодательства расценено как попытка возложить на адвокатуру несвойственную ей государственную функцию: «Это также противоречит концепции законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, соотношению функций государственных органов исполнительной власти в сфере государственного контроля (надзора) с предназначением (функциями) институтов гражданского общества и профессиональных объединений».

Требование о предварительном согласовании с Росфинмониторингом поправок в КПЭА названо противоречащим установленным в законе принципам адвокатуры и адвокатской деятельности: корпоративности, независимости и самоуправления.Отмечается, что принятые Советом ФПА РФ решение от 4 декабря 2017 г. (протокол № 8) и Рекомендации по исполнению адвокатами требований законодательства о противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма являются достаточным инструментом решения адвокатурой задач ПОД/ФТ.

Единственным положением законопроекта, которое, по мнению ФПА, является допустимым, стало включение в Закон об адвокатуре ограничения права на приобретение статуса адвоката претендентами, в отношении которых имеются сведения об их причастности к экстремистской деятельности или терроризму.

Нецелесообразно, неконституционно, неприемлемо

Помимо негативного отзыва ФПА, в Минюст было направлено и отрицательное заключение от Адвокатской палаты Московской области, которое подготовил член Совета палаты, аккредитованный Минюстом эксперт, уполномоченный на проведение антикоррупционной экспертизы нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов, Павел Царьков.

Проанализировав предлагаемые изменения, эксперт пришел к выводу, что большая их часть нецелесообразна, неконституционна и неприемлема в принципе.

Павел Царьков напомнил, что согласно примечаниям, являющимся составной частью рекомендаций ФАТФ, адвокаты, нотариусы и другие независимые специалисты права, а также бухгалтеры, действующие как независимые правовые специалисты, не обязаны сообщать о подозрительных сделках, если соответствующая информация была получена в обстоятельствах, когда они связаны обязательствами профессиональной тайны или правовой профессиональной привилегии. Следовательно, имплементация рекомендаций ФАТФ 22 и 23 в национальное законодательство РФ не требует внесения каких-либо изменений в действующее законодательство об адвокатуре и нотариате.

Более того, по мнению эксперта, предлагаемые новеллы идут вразрез с конституционными нормами прямого действия, а также не согласуются с Концепцией развития национальной системы противодействия легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма. «Президентом РФ отдан безусловный приоритет практической организационной деятельности по сравнению с формальным и избыточным нормотворчеством», — подчеркнул Павел Царьков.

Эксперт назвал избыточными по смыслу и дефектными с точки зрения юридической техники новеллы, устанавливающие юридическую обязанность адвоката соблюдать требования «антиотмывочного» законодательства.

Предлагаемую корректировку института адвокатской тайны, которая является неоправданным ущемлением конституционных прав граждан РФ, эксперт называет неконституционной. От отметил, что казуальное указание на это «технически выводит из сферы применения КПЭА соблюдение всего остального блока действующего законодательства, составляющего законодательство об адвокатской деятельности и адвокатуре».

Павел Царьков подчеркнул, что предлагаемая корректировка института адвокатской тайны является неоправданным ущемлением конституционных прав граждан РФ, так как Рекомендациями ФАТФ прямо оговаривается, что адвокаты не должны сообщать о подозрительных сделках, если эта информация охватывается профессиональной тайной.

Институт согласования норм КПЭА с Росфинмониторингом, по мнению эксперта, идет вразрез с базовыми законодательными принципами взаимодействия адвокатуры и государства, и потому соответствующая новелла является неприемлемой. Что касается вопроса взаимодействия территориального органа исполнительной власти в области юстиции с Росфинмониторингом, то он, как указывает эксперт, не относится к предмету регулирования Закона об адвокатуре.

Мнение Павла Царькова совпало с выводом ФПА о том, что единственная поправка, которая может быть поддержана, касается введения нового ограничения для желающих приобрести адвокатский статус. «Запрет на доступ к приобретению статуса адвоката лицам, включенным в “черный” перечень, либо лицам, в отношении которых приняты меры по замораживанию (блокированию) денежных средств в соответствии с законодательством о противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма, направлен на предотвращение злоупотреблений статусом адвоката и способствует повышению авторитета адвокатуры», — указал эксперт АП МО. По его мнению, введение запрета согласуется с институтом профессиональной этики, закрепленным в КПЭА, и не является ограничением для доступа к профессии постольку, поскольку заинтересованное лицо имеет правовую возможность оспорить законность мер, примененных к нему в рамках соответствующего законодательства.

Касательно поправок в сам Закон № 115-ФЗ Павел царьков указал, что они носят «бессистемный и противоречивый характер», а размытость и оценочность многих из предлагаемых норм, обилие отсылок к подзаконному регулированию создают предпосылки для злоупотреблений и неоправданного ущемления конституционных прав и свобод граждан в процессе правоприменения. По мнению Павла Царькова, «нотариусы и адвокаты должны быть исключены из области вносимых поправок в ФЗ № 115-ФЗ».

Попытка подмены назначения адвокатской деятельности

В Адвокатской палате г. Москвы также категорически не согласилась с предлагаемыми Росфинмониторингом поправками — соответствующий отзыв был утвержден советом палаты 27 сентября.

Как указано в документе, анализ предлагаемых изменений «свидетельствует о желании инициатора законопроекта объединить (если не подменить) существо и назначение адвокатской деятельности с исполнением требований законодательства по противодействию легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма».

«Данный подход не может рассматриваться как законный и обоснованный, так как противоречит положению п. 1 ст. 1 Федерального закона № 63-ФЗ, согласно которому адвокатской деятельностью является исключительно оказание “квалифицированной юридической помощи… физическим и юридическим лицам в целях защиты их прав, свобод и интересов, а также обеспечения доступа к правосудию”», — подчеркивается в отзыве.

В АП г. Москвы отметили, что предложение нормативно закрепить в отраслевом адвокатском законе обязанность адвоката по соблюдению законодательства по противодействию ПОД/ФТ приведет к тому, что сфера и пределы ответственности адвоката будут находиться в корреляционной зависимости от положений соответствующего законодательства, которое может приобретать изменения, способные нуллифицировать всю сущность адвокатской деятельности.

В качестве подтверждения обоснованности таких подозрений Совет АП г. Москвы назвал новеллу законопроекта, касающуюся корректировки понимания предмета адвокатской тайны: «Это предложение, в случае его принятия, также приведет к существенному искажению, вплоть до полного выхолащивания, общепризнанного устоявшегося понимания адвокатской тайны как фундаментального условия реализации права на квалифицированную юридическую помощь».

В отличие от выводов ФПА и АП МО о допустимости введения нового ограничения для претендентов на получение статуса адвоката, в АП г. Москвы сочли это предложение Росфинмониторинга также неприемлемым. «Отказ лицу в приобретении статуса адвоката и в праве на осуществление адвокатской деятельности лишь на основании того, что в отношении лица или организации, к которой указанное лицо имеет какое-либо отношение, “имеются сведения об их причастности к экстремистской деятельности или терроризму и т. д.”, может повлечь за собой формирование внеправового и латентного механизма расправы с активными и принципиальными представителями адвокатской корпорации или правозащитниками и юристами, изъявившими желание приобрести статус адвоката, путем их включения в указанные списки “подозрительных лиц”, формирующиеся не на основании вступивших в законную силу решений судебной власти, а по иным критериям, причем втайне от самих этих лиц», — говорится в отзыве.

Поправки в Закон № 115-ФЗ, затрагивающие существо адвокатской деятельности, по мнению Совета АП г. Москвы, свидетельствуют о грубом пренебрежении авторами законопроекта установленными Конституцией РФ и законодательством положениями, регламентирующими сущность адвокатской деятельности и основные условия, обеспечивающие саму возможность ее осуществления.

В частности, отмечается, что предложение под операцией с денежными средствами для целей ст. 7.1 «антиотмывочного» закона понимать любое обращение к адвокату по вопросу создания, ликвидации и реорганизации юридического лица, а равно по вопросу доверительного управления денежными средствами, ценными бумагами или иным имуществом, фактически исключает доверительность любых отношений между адвокатом и доверителем по этому сегменту юридической помощи.

На нуллификацию независимости адвокатского сообщества направлены предложения по включению адвокатуры в систему органов, в которых должен действовать внутренний контроль, направленный на выявление операций, подлежащих обязательному контролю в рамках Закона № 115-ФЗ, говорится в отзыве.

«Предлагаемое п. 9 ст. 3 проекта положение об установлении в ч. 4 ст. 13 ФЗ № 115-ФЗ дисциплинарной ответственности адвоката в соответствии с Кодексом профессиональной этики адвоката за нарушение требований ст. 7.1 ФЗ № 115-ФЗ и принимаемых в соответствии с ней нормативных правовых актов также не может быть поддержано, так как дисциплинарная ответственность адвоката не может регулироваться иными, чем законодательство об адвокатской деятельности и адвокатуре, нормативными актами. Кроме того, как уже отмечалось, исполнение законодательства о противодействии ОД/ФТ не является адвокатской деятельностью, в связи с чем на нее не может быть распространено действие Кодекса профессиональной этики адвоката», — указано в заключении отзыва.


Источник: «Адвокатская газета»

© 2024 Сахалинская адвокатская палата

Использование материалов страницы допускается только с согласия организации